ОСОЗНАННЫЙ ПОДХОД ОДИНАКОВО ВАЖЕН КАК В ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ТАК И ПРИ ПОДГОТОВКЕ СПЕЦИАЛИСТОВ В ОБЛАСТИ АРХИТЕКТУРЫ

В этом уверен наш собеседник Александр Долгов, заслуженный архитектор России, кандидат архитектуры, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук, профессор, ректор Уральского архитектурно-художественного университета. Фундаментальные знания, которыми обладают выпускники УрГАХУ, обеспечивают им востребованность практически во всех базовых отраслях экономики страны. Одно из наиболее динамично развивающихся направлений в Уральском регионе — градостроительство. Поэтому первый вопрос касался именно этого.

Александр Владимирович, насколько учебная программа вуза отвечает современным вызовам в области стратегии пространственного развития РФ? С какой периодичностью обновляются методические и справочные материалы, необходимые для лучшей подготовки будущих градостроителей?

В учебные планы подготовки будущих бакалавров по направлению «Градостроительство» в качестве обязательных включены дисциплины, прямо ориентирующие студентов на изучение закономерностей пространственного развития территорий и подготовку соответствующей градостроительной документации. Помимо этого, студенты-бакалавры изучают основы теории градостроительства, принципы формирования градостроительных систем разных уровней, правила территориального планирования. Причем в качестве основных материалов, иллюстрирующих градостроительные процессы, рассматриваются примеры формирования систем расселения Уральского региона, муниципальных образований Свердловской, Челябинской, Курганской и других областей. Обязательной тематикой выпускных квалификационных работ бакалавров-градостроителей являются разработки генеральных планов муниципальных образований и проектов рекреационно-туристических комплексов в городских округах, а также проекты планировок отдельных районов городов Урала и комплексного благоустройства городских территорий. Несмотря на то, что государственный профессиональный стандарт по специальности «Градостроитель» не требует таких углубленных знаний от выпускников-бакалавров, наш университет делает все возможное, чтобы развить эти компетенции у студентов для более качественного обучения в магистратуре и успешного в дальнейшем участия в профессиональной деятельности.

В нашем вузе действует обязательное правило: ежегодно в первых числах сентября кафедры рассматривают программы дисциплин, чтобы обновить их в соответствии с современными научными, социально-экономическими тенденциями и нормативно-правовыми требованиями в области градостроительства и архитектуры. Это способствует своевременной актуализации содержания учебных программ и списков обязательной и рекомендуемой литературы. А по дисциплинам «Градостроительное законодательство и право» и «Правовое регулирование архитектурной и градостроительной деятельности» такие обновления приходится проводить несколько раз в год по мере изменения федерального законодательства. Поэтому мы имеем полное право говорить об актуальности наших учебных планов и программ.

Как меняются методики преподавания в вузе? На что сегодня делается основной упор в архитектурном образовании?

Современные задачи формирования специалиста, способного сразу после выпуска из вуза включиться в профессиональную деятельность, требуют изменения учебных планов и технологий подготовки выпускника. Ушла в прошлое выверенная десятилетиями методика, разработанная доктором архитектуры, заслуженным архитектором РСФСР Борисом Григорьевичем Бархиным. Согласно ей, погружение студентов в сферу поиска конкретных проектных решений происходило лишь после глубокого изучения основ архитектурной композиции, рисунка, живописи, скульптуры, профессиональной графики и знакомства с богатейшим архитектурным наследием. Только на третьем курсе студент приступал к освоению архитектурно-проектной деятельности. Далее вузовское образование продолжалось под руководством мастера-наставника в местах, куда распределяли выпускников. Современная архитектурно-градостроительная практика ждет специалиста, готового практически на равных включиться в проектную деятельность. Он должен владеть цифровыми технологиями, обладать нормативно-правовыми компетенциями, уметь анализировать социально-экономическое положение территории. От него ждут работы в рамках стратегического прогнозирования и способности полноценно взаимодействовать со специалистами смежных областей. Таким образом, наряду с традиционными знаниями в области композиции, пластического искусства и архитектуры студенты с первых занятий должны постигать азы проектной деятельности. Уже первые учебные проекты потребуют от них анализа окружающей среды, знакомства с нормативными документами и освоения профессиональных программных продуктов. Это не только дисциплины учебного проектирования, но и специальные предметы, которые начинаются на первом курсе.

В университете уже несколько лет применяется метод удаленного обучения, студенты активно осваивают электронные учебные курсы. Отдельные элементы BIM-технологий и анализа больших массивов пространственных данных являются обязательными на четвертом и пятом году обучения. Вместе с тем университет сохраняет традиции классического архитектурного образования. Академический рисунок, живопись, изучение мировой и отечественной истории искусства, архитектуры и градостроительства по-прежнему являются одной из сильных сторон нашей подготовки архитекторов и градостроителей. Студенты обучаются у ведущих профессоров и мастеров архитектуры, владеющих уникальными знаниями и опытом.

Можно ли сказать, что студенты УрГАХУ уже к моменту защиты диплома обладают необходимыми знаниями, чтобы работать во флагманских организациях и ведомствах или же способны организовать самостоятельное предприятие по разработке градостроительных концепций и планов?

Я уже говорил, что современный специалист должен быть готов с первых дней включаться в работу. Как показывает практика, многие наши студенты-архитекторы и градостроители уже с третьего курса начинают профессиональную деятельность в проектных мастерских. А к пятому курсу 80-90% работают в организациях, связанных с архитектурно-строительной или градостроительной деятельностью. Надо сказать, выпускников бакалавриата по направлению «Градостроительство» очень активно берут в администрации муниципальных образований, в том числе в департамент архитектуры, градостроительства и земельных отношений администрации Екатеринбурга. Мастерская генерального плана нашего города уже чуть ли не наполовину состоит из выпускников и студентов-градостроителей старших курсов, а главные архитекторы городов Свердловской области ежегодно обращаются в университет с просьбами разработать в рамках дипломного проектирования тот или иной район, территорию или архитектурный комплекс. Только в этом году кафедра «Градостроительство» получила 18 заявок на подготовку дипломных проектов. Так что мы вполне можем гордиться молодым поколением градостроителей!

Вы являетесь членом градостроительных советов при главном архитекторе Екатеринбурга и губернаторе Свердловской области. Перед вами проходят десятки градостроительных проектов, влияющих на качество жизни в регионе. Что в этих обсуждениях радует и что тревожит? Какие тенденции характерны для архитектуры и градостроительства Свердловской области сегодня?

Действительно, за последние 20 лет мне выпала честь быть членом градостроительных советов различных уровней при властных структурах Екатеринбурга и Свердловской области. Справедливости ради стоит отметить, что собственно градостроительные проекты рассматривались на них крайне редко. Чаще повестку этих советов составляли вопросы архитектуры зданий и комплексов, расположенных в границах одной или нескольких планировочных единиц, либо архитектурные решения различных общественных и жилых зданий. За столь значительный временной период существенно изменились приоритеты рассмотрения проектов, круг действующих лиц и цели проведения архитектурно-градостроительных советов в принципе. Все больше признаков того, что на смену профессиональным критериям приходят иные ценности, ориентированные на интересы девелоперского бизнес-сообщества. А потому и эффект от реализации этих решений зачастую не является долговременным, включающим весь комплекс социальных проблем, как это должно быть в градостроительстве. Сейчас преобладает установка на срочный ввод объектов в эксплуатацию, что затрудняет поиск баланса между всеми участниками градостроительного процесса.

В вашей карьере большое место занимает храмовая архитектура, вы многие годы ведете работу по сохранению деревянного зодчества Урала. Какую роль вы отводите архитектурному наследию в современном градостроительстве?

Да, архитектура храмов и деревянное зодчество — две темы, которым я остаюсь верен с середины 80-х годов прошлого века. Я начал серьезно заниматься ими в аспирантуре МАРХИ на кафедре реконструкции и реставрации в архитектуре под руководством профессора Сергея Сергеевича Подъяпольского. Тогда профессиональное крещение я прошел на эскизных проектах реставрации церкви Климента Папы Римского и храма Троицы Живоначальной в Вишняках, обе расположены на Пятницкой улице в Москве. Сейчас они прекрасно отреставрированы и радуют глаз и сердце не только москвичей, но и многочисленных гостей столицы. Параллельно я принимал участие в проекте реконструкции Кадашевской набережной под руководством Юлия Владимировича Ранинского — блестящего знатока исторической застройки Москвы, великолепного акварелиста-графика. Историческая застройка чаще всего красива, гармонична и сомасштабна человеку, придает своеобразие городу, создает по-настоящему уютное и комфортное пространство. Разумеется, если за ним ухаживают, что случается довольно редко: на это не всегда хватает средств.

По этой причине реставрационные подходы уступают место реконструкциям, черпающим энергию в новом строительстве. А оно, к сожалению, не всегда демонстрирует должное отношение к памятникам, прикрываясь идеологией так называемого художественного контраста или нейтральности. В действительности же в рамках такой парадигмы положительный результат не гарантирован. Чужеродность и неуместность — вечные спутники контрастного подхода, особенно в глазах горожан, чьи взгляды не затуманены концептуальными представлениями профессионалов.

Под воздействием стремления к моде и экстравагантности градостроительный модернизм зачастую игнорирует ту архитектурно-градостроительную среду, которую «улучшает» своим присутствием. В определенный момент пренебрежение к зодческому наследию, этакая «архитектурная революционность» завоевала значительные историко-культурные территории. Однако со временем все стало, как в известном романсе Булата Окуджавы и Агнешки Осецкой: «На грош любви и простоты, а что-то главное пропало…» И это главное — гармония исторической застройки, многообразная и неподдельная.

Александр Владимирович, вы окончили Свердловский архитектурный институт, аспирантуру МАРХИ. Почти 20 лет — с 2001 по 2020 год, вплоть до избрания на должность ректора УрГАХУ, возглавляли Институт УралНИИпроект РААСН. В чем коренное отличие современных градостроительных задач от тех, что ставились перед отраслью пять или десять лет назад? Корректно ли вообще сравнивать их с сегодняшними вызовами?

Практически вся моя судьба тесно связана с градостроительством. Но я все-таки больше архитектор и понимаю, что градостроительство и архитектура весьма далеки друг от друга почти во всем, несмотря на то, что диплом о высшем образовании у нас у всех, как правило, со специальностью «Архитектура». Поэтому экспертом в данном вопросе я себя не считаю, но есть очевидные различия в градостроительстве прошлом и современном. Во-первых, в отрасли сменились ценностные ориентиры. Дореволюционная и советская архитектурные школы были направлены на создание градостроительных комплексов и ансамблей, формирующих городскую ткань. Дорожная сеть, улицы, площади, промышленные и рекреационные территории стремились к художественной выразительности, узнаваемой образности и целостности. Этих критериев еще хоть как-то придерживались в начале нулевых. Однако под воздействием нового Градкодекса функциональный и экономический прагматизм вместе с цифровизацией и компьютерной автоматизацией всех этапов градостроительной деятельности взяли верх над традиционными подходами. На этом фоне произошла смена поколений градостроителей, возник когнитивный диссонанс не только внутри профессии, но и в непрерывном диалоге с общественностью, являющейся главным потребителем результатов градостроительного проектирования. Доказательством тому служат истории публичных слушаний многочисленных градостроительных проектов, свидетельствующие о неготовности общественности воспринимать и оценивать «зашифрованное» содержание и форму современных градостроительных разработок. Поэтому в повседневной жизни нас окружают и поглощают однообразные и монотонные каменные джунгли, распланированные на поколения вперед. Но если вернуться в не очень далекое прошлое конца 80-х годов XX века, можно оценить грамотные градостроительные решения и нормы, от которых профессиональное сообщество было вынуждено отказаться в угоду капитализации градостроительной отрасли, проведенной под видом заботы о жизненных ценностях и улучшения пространственного развития территорий.

В одном из своих интервью вы говорили об осознанном строительстве как о системном градостроительном процессе, учитывающем все лучшие архитектурные практики прошлого, опирающемся на достоверность и историческую правду. В связи с этим можно ли считать осознанное строительство непременным условием успешного развития городских агломераций?

Осознанное строительство в моем понимании как раз и связано с градостроительными изменениями, которым предшествует разработка комплекса исследований и документов территориального планирования. Они и есть результат вдумчивого осознанного подхода. Другое дело, что не успеют эти документы появиться, как их пытаются изменить или доработать. Все заинтересованные стороны начинают мыслить себя стратегами, видя генплан со стороны и не вполне понимая его суть в отличие от авторов-специалистов. На самом же деле эти «заинтересанты» никакие не стратеги, а обыкновенные коммерсанты и бизнесмены, ищущие пути получения прибыли. Для них генплан — поле игры в «Монополию», которое в процессе состязания изменяется до неузнаваемости, утрачивая свои первоначальные смыслы и формы. А главная беда заключается в том, что в жизни жертвами интересов таких «игроков» становятся простые горожане. Именно этому и может противостоять осознанное градостроительство.