ОЛИМПИЙСКОЕ БЕСПОКОЙСТВО

Амбициозные стройки Советского Союза 70-х годов нуждались в больших грузовых автомобилях, способных перевозить до 20 тонн, которых явно не хватало на всю бескрайнюю страну. Поскольку вектор гигантских строек смещался в восточные районы страны, строить завод тоже было логично поближе к Уралу и Сибири. Поэтому место выбрали в Набережных Челнах, у слияния Волги и Камы, вблизи речных и железнодорожных путей. Так легче и дешевле было обеспечивать площадку основными строительными материалами, сырьем, оборудованием, комплектующими, а в дальнейшем – удобнее с транспортировкой грузовиков потребителям. Важным фактором также являлось наличие в регионе крупнейшей строительной организации «КамГЭСэнергострой», возводившей как заводские корпуса, так и жилье для будущих машиностроителей.

В августе 1969 года было принято постановление ЦК КПСС и Совмина № 674 о строительстве автозавода, рассчитанного на производство 150 тыс. большегрузных автомобилей и 250 тыс. экономичных дизельных двигателей в год. Естественно, что будущий КамАЗ предполагалось строить не только для нужд СССР, но и всего соцлагеря.

Гигантская стройка (3343 тыс. квадратных метров), получившая статус всесоюзной ударной комсомольской, включила в себя такое количество основных производственных фондов (общая сумма – 3,9 млрд рублей), которые суммарно составляли величину фондов ЗИЛа, ГАЗа и ВАЗа вместе взятых. Комплекс предприятий включал в себя ремонтно-инструментальный, литейный, кузнечный, прессово-рамный, двигателестроительный, автосборочный заводы.

Технический проект КамАЗа разрабатывали государственный институт по проектированию заводов автомобильной промышленности «Гипроавтопром», проектное управление КамАЗа совместно с институтом «Промстройпроект» Госстроя СССР и ярославским «Гипродвигателем». По данным исследователя Лениза Мухамедзянова, для того чтобы зайти на площадку, пришлось не просто предварительно вывести из сельхозоборота 130 тыс. га сельхозугодий, но и снять слой чернозема, перевезя его на поля агропромышленной зоны, овощные плантации и оранжереи, а также на дачные участки садоводческих товариществ.

В оснащении КамАЗа оборудованием принимало участие свыше 700 только иностранных компаний из 19 стран мира и 2 тыс. заводов из 500 городов Советского Союза.

Размеры строительной площадки позволили работать здесь более чем 100 тыс. человек.

13 декабря 1969 года лучший машинист «КамГЭСэнергостроя» Михаил Носков вынул первый ковш земли. Первый же автомобиль сошел с конвейера в феврале 1976 года, а затем ежегодно мощности наращивались до выпуска 22 тыс. грузовиков. При этом рост производства на главной автостройке страны к 1979 году побил все мировые рекорды.

«Однозначно успех по срокам обеспечили строители (более 100 тыс. человек), их ответственное отношение к делу и ряд творческих находок, например, метод поточного строительства корпусов (а они были километровыми) и одновременного ввода мощностей завода, – вспоминал тогдашний инструктор обкома ТАССР Назир Киреев. – Его суть – в последовательности подготовительных работ: среза и вывоза на склады плодородного слоя, бурения скважин, закладки арматуры, заливки бетоном, сооружения ростверков, установки вертикальных опор и монтажа перекрытий из собранных на земле блочных конструкций. Следом, уже под крышей, готовились фундаменты под технологическое оборудование, на них устанавливались и отлаживались поточные (в большинстве своем) линии по производству деталей машин. В тестовом режиме начинали выпускать продукцию. И получалось, что, когда в одном конце корпуса еще бурили скважины для свай, в другом уже работали».

Вместе с заводом по существу вырос и город Набережные Челны (с 27 тыс. до 548 тыс. в 2021 году), ставший городом-спутником КамАЗа, как Тольятти для ВАЗа. Одновременно со строительством автозавода решались огромные коммунальные проблемы. Сотням тысяч людей КамАЗ обеспечил комфортабельное жилье, современные учебные заведения, детские сады, медицинские учреждения, многочисленные объекты культуры, спорта, отдыха и досуга. Благодаря заводу-гиганту в Прикамье создали мощный промышленный и научный центр, а также развитую инфраструктуру пригородной сельскохозяйственной зоны.

Новые мощные грузовики пришлись как нельзя кстати при строительстве крупнейшей по установленной мощности гидроэлектростанции СССР – Саяно-Шушенской ГЭС (12 гидроагрегатов на 6,4 ГВт).

Дефицит энергоносителей в Сибири, где намечалось масштабное строительство металлургических заводов, угольных предприятий, БАМа и пр., а также тенденция переноса внимания руководства государства на усиленное экономическое развитие этих регионов, поставил вопрос об использовании энергии самой мощной реки советского Востока – Енисея. Суперпроект, разработанный институтом «Ленгидропроект», предполагал сооружение насыпной арочно-гравитационной 170-метровой плотины (общая высота – 245 метров) для перекрытия Енисея и укладку 100 тыс. кубометров бетона. Плотина проектировалась не монолитной, а состоящей из 71 колонны – 67 рядов вдоль и 4 рядов поперек плотины. Колонны соединялись между собой специальными температурно-усадочными швами для придания сооружению повышенной прочности в условиях сейсмичности до 8 баллов. Внутри плотины, наполовину выступая над наклонной гранью, были проложены напорные водоводы, подающие воду к турбинам ГЭС, а у ее подножья с левого берега разместилось здание машинного зала.Строительство велотрека в «Крылатском».

Создание плотины такого типа в условиях широкого створа Енисея и сурового климата Сибири не имело аналогов в мире. Генподрядчиком выступило специализированное строительно-монтажное управление «КрасноярскГЭСстрой» (строил Красноярскую, Курейскую, Майнскую, Бурейскую ГЭС). 17 октября 1970 года его рабочими был уложен первый кубометр бетона в основные сооружения СШГЭС.

Строительство методом ударной комсомольской стройки шло крайне сложно из-за неблагоприятных погодных условий, полноводности реки, тяжелого рельефа, половодий, грунтов и пр. В итоге первый агрегат запустили лишь через 8 лет после начала строительства – в 1978 году.

В те годы еще не знали такого термина, как импортозамещение. Все без исключения уникальное оборудование ГЭС было изготовлено отечественными заводами: гидротурбины – ПО турбостроения «Ленинградский металлический завод», гидрогенераторы – Ленинградским производственным электротехническим объединением «Электросила» им. С. М. Кирова, трансформаторы – ПО «Запорожтрансформатор».

Однако уже к 1986 году СШГЭС, выработав 80 млрд кВт-ч, полностью окупила все затраты на свое строительство. Даже сегодня станция вырабатывает самую дешевую электроэнергию в стране – себестоимость 1 кВт-ч – 1,62 копейки. Благодаря вводу в эксплуатацию СШГЭС в Сибири появились Саянский и Хакасский алюминиевые комбинаты, угольные разрезы, железные рудники, предприятия легкой и пищевой промышленности. Создание СШГЭС способствует развитию нового территориально-промышленного района, равного по территории Дании, Бельгии и Ирландии, вместе взятым, орошению плодородных, но засушливых земель Минусинской котловины.

Строительство крупнейшей в СССР гидроэлектростанции вписывалось в общую государственную политику создания опережающих генерирующих мощностей для поддержания высоких темпов экономического развития в стране. Но главными звеньями энергетической цепи должны были стать атомные электростанции, способные снабжать дешевой энергией сразу несколько регионов.

Для их работы требовалось крупногабаритное атомное промышленное оборудование, создать которое еще только предстояло. Выбор площадки для строительства крупнейшего в СССР производственного объединения атомного энергетического машиностроения сделали в пользу города Волгодонска Ростовской области, у которого был удобный выход к Волго-Донскому каналу и железной дороге, по которым можно было бы подвозить стройматериалы, а затем вывозить собранное на заводе габаритное оборудование.

Для строительства будущего гиганта тяжелого машиностроения 22 мая 1970 года создали специальную строительную комиссию, которую возглавил главный инженер Главного управления атомного машиностроения и котлостроения Александр Сапожников. Для сооружения завода организовали управление строительства «Волгодонскпромстрой» во главе с директором Виктором Горяиновым, входящее в состав треста «Волгоградгидрострой». В его состав были включены строительные управления «Жилстрой», «Промстрой», «Заводстрой» и специализированное управление № 1. Из подчинения «Волгоградгидростроя» вывели подразделения механизации, автотранспорта и участок железнодорожного транспорта.

В июле 1972 года был объявлен набор рабочих на строительство Волгодонского завода тяжелого машиностроения (ВЗТМ – так он изначально назывался), которых набралось 350 человек. Именно они в первые два года создавали инженерную инфраструктуру будущего предприятия. Образована была база для того, чтобы развернуть крупное строительство: возводились складские помещения, гаражи, служебные корпуса, общежития для строителей, бетонировались дороги.

10 марта 1974 года создание ВЗТМ по решению ЦК ВЛКСМ объявили Всесоюзной ударной комсомольской стройкой, что сильно повышало не только статус, но и финансовую составляющую работы. После чего сюда «за длинным рублем» потянулось множество желающих, в том числе студенческих стройотрядов. Для студентов стройотрядов Ростовского госуниверситета, Ростовского инженерно-строительного института, Новочеркасского политехнического института, Таганрогского радиотехнического и педагогического институтов и др. на строительстве организовали трудовые семестры.

Для придания значимости объекту был учрежден почетный знак «Ударник строительства «Атоммаша» трех степеней. Он вручался дважды в год – в День строителя и в День энергетика – победителям социалистического соревнования. Награжденные пользовались льготами при получении жилья, распределении путевок в санатории и профилактории, приобретении товаров особого спроса.

Волгодонский «Атоммаш» изначально задумывался как промышленный супергигант эпохи позднего СССР – флагман тяжелого атомного машиностроения, который должен был обеспечивать оборудованием для АЭС страны всего СЭВ и «примкнувшие к ним». По замыслу Совета Министров СССР его мощности позволяли выпускать ежегодно 8 ядерных реакторов (типа ВВЭР-1000) и иного атомного оборудования (парогенераторы, сепараторы-пароперегреватели, машины загрузки ядерного топлива, оборудования биозащиты, емкости систем охлаждения активной зоны реактора и т.д. – всего 125 наименований).Завершенный проект олимпийского велотрека в «Крылатском».

Масштаб замысла оказался такой, что интересам супергиганта была подчинена жизнь всего «атомного города» Волгодонска. Для того чтобы транспортировать нестандартное оборудование (длина до 100 метров) от заводских цехов до порта, через городские кварталы проложили широкие трассы, построили усиленные мостовые переходы. В порту Волгодонска соорудили специализированный причал докового типа с железобетонной камерой для судов типа «река – море» дедвейтом до 5 тыс. тонн, смонтировали кран грузоподъемностью 1350 тонн. С него заказчикам отгружалось крупногабаритное оборудование для перевозки по внутренним водным путям, а где кончались реки, там уже его перегружали на железную дорогу или спецтранспорт.

Территорию «Атоммашу» отвели с большим запасом – порядка 600 га. Предполагалось, что здесь же будет налажено металлургическое производство для выпуска огромных обечаек диаметром свыше 10 метров, которые являются основой корпусов будущих реакторов (завод «Энергомаш»), изготовленных из высокопрочной спецстали.

К началу строительства «Атоммаша» в 1974 году население одного из самых молодых городов страны Волгодонска (основан в 1950 году) составляло 35 тыс. человек, работающих главным образом на местном химкомбинате и обслуживающих Волго-Донской канал с Цимлянской ГЭС. При этом только списочный состав будущего супергиганта обозначался в 21 тыс. рабочих. Совмину СССР пришлось прибегнуть к привычной добровольно-принудительной трудовой миграции (первыми строителями в числе многих были и отбывающие свой срок на «химии» заключенные), и к 1981 году (год выпуска первой продукции) в Волгодонске проживало уже ровно на 100 тыс. человек больше.

Многие из строителей впоследствии остались жить в молодом городе, где первые пенсионеры появились лишь к исходу века (в 1975 году средний возраст жителей составлял 29 лет).

Для их размещения «атомному городу» пришлось кратно увеличиться в размерах, перебросив городские кварталы на другой берег обширной и многоводной Сухо-Соленовской балки (залив Цимлянского моря). Город бурно развивался. К нему проложили железную дорогу и запустили фирменный поезд Ростов – Волгодонск «Атоммаш», три раза в день в донскую столицу (191 км по прямой) с местного аэродрома вылетал Як-40.

Для супергиганта, производившего оборудование весом свыше 1 тыс. тонн и диаметром 6,5 метра, длиной до 100 метров, толщиной стенки до 300 мм, необходимо было строить особые цеха с нестандартными площадями.

Гигантские производственные корпуса для изготовления крупногабаритного оборудования во времена СССР возводились как космодромы. Заслуженный советский электросварщик-инноватор Алексей Улесов вспоминал, что в ходе строительства АвтоВАЗа под каждую из основных колонн фундамента производственных корпусов заливали 11 кубометров бетона, при строительстве КамАЗа – 23 кубометра, а при строительстве «Атоммаша» – 760 кубометров.

«Атоммаш» изначально строился по продуктовому принципу: по одной технологической линии от участка обработки давлением с постепенным укрупнением до огромных стендов-кессонов для гидроиспытаний уже готовых собранных корпусов.

В июне 1976 года смонтировали первый блок перекрытия главного заводского корпуса (вес – 76 тонн, площадь – 540 квадратных метров). На предприятие начали завозить новейшее оборудование. Для уникального производства закупали и особое металлорежущее, прессовое, термическое, сварочное оборудование, размещенное в производственных корпусах с пролетами 42 метра и подкрановой высотой до 40 метров.

В декабре был запущен и третий корпус «Атоммаша». К этому времени на его территории трудились 27 тыс. рабочих.

«Волгодонская правда» поэтически описывала происходящее: «Главный корпус – без малого километр в длину и полкилометра в ширину, плюс высота пятнадцатиэтажного дома. Это железобетонные «корни» свайного фундамента, на 18 метров ушедшие вглубь. Это могучие стены стальных колонн и ферм, на 45 метров взметнувшиеся вверх. «Главный» виден даже из старого города. Его бирюзовые стены, кажется, растворяются в небе над степным горизонтом…»

15 августа 1978 года на «Атоммаше» началась обработка корпуса первого донского атомного реактора. Механическую обработку 35-тонной обечайки – составного кольца корпуса реактора – вела бригада токарей-карусельщиков Юрия Тихонова. Этот день вошел в историю как День первой стружки.

В книге писателя Анатолия Салуцкого «Завод ХХI века» говорится: «…на первом токарно-карусельном станке была снята первая фиолетовая стружка с первой заготовки для будущего донского реактора – «миллионника». За ту историческую стружку чуть ли не дрались – каждый хотел взять ее на память. И теперь к кому из руководителей «Атоммаша» не заглянешь, обязательно увидишь на почетном месте в кабинете спиральную толстую стружку. Каждый утверждает, что именно у него – та, первая».

18 декабря 1978 года министр энергетического машиностроения Виктор Кротов подписал акт приемки первой очереди «Атоммаша».

О масштабах «Атоммаша» говорит даже такой факт, что поставляемого оборудования было столь много, что для переработки только его деревянной упаковки в степном городе построили целый деревообрабатывающий завод (ныне успешно функционирующий Волгодонский комбинат древесных плит).

И все же главным проектом капитального строительства в СССР 70-х годов стало сооружение олимпийских объектов к проведению летней Олимпиады 1980 года, которую намечалось провести сразу в нескольких крупных городах – Москве, Ленинграде, Киеве, Минске и Таллине.

В условиях холодной войны спортивная составляющая Олимпиады была не столь уж важна. Проведение Игр должно было продемонстрировать всему миру экономические достижения первого в мире социалистического государства и превосходство советского образа жизни. Для такой колоссальной пиар-акции СССР обычного «фестиваля молодежи и студентов» или даже Универсиады было мало.

По разным данным, Олимпиада-80 обошлась СССР в 0,1% годового бюджета страны и 10% бюджета Москвы, который в том году составил 302,7 млрд рублей. В итоге легко подсчитать, что это вылилось немногим более 300 млн, по тогдашнему курсу – чуть более 500 млн долларов (по другим данным, эта сумма достигала 2-3  млрд долларов). К примеру, зимние Олимпийские игры того же года в Лейк-Плэсиде обошлись США в 363 млн долларов, а летние 1984 года в Лос-Анджелесе – в 1,1 млрд долларов.

Понятно, что о какой-либо финансовой прибыли от Олимпиады никто и не мечтал, тем более что до этого Игры «ради денег» и не проводились. С другой стороны, советские источники утверждали, что строительство почти всех олимпийских объектов (всего их было 78) заранее внесли в план развития народного хозяйства СССР на X пятилетку. Убытки от Игр оценивали в 150 млн тогда еще вполне полновесных рублей.

Впрочем, небольшая часть расходов впоследствии была компенсирована за счет экономической программы оргкомитета «Олимпиада-80», предусматривавшей получение доходов от лотереи «Спринт», использования эмблемы и других символов ОИ на товарной продукции отечественных предприятий и зарубежных фирм, от специальных выпусков марок, сувениров и продажи прав на показ соревнований по телевидению.

Для того чтобы показать лицо первого в мире социалистического государства, необходимо было в первую очередь реализовать новый план реконструкции Москвы, разработанный в 1971 году. Именно в нем впервые подняли вопрос о развитии не только мегаполиса, но и целой Московской агломерации – будущей Большой Москвы.

Столица в течение 800 лет развивалась как радиально-кольцевой город с одним центром. Если при относительно небольших масштабах города такая структура обеспечивала для своего времени нормальную его жизнедеятельность, то к середине 70-х годов при значительной территории и многомиллионном населении это стало невозможно. В новом генплане определялась полицентрическая структура Москвы вместо моноцентрической. Это достигалось делением ее территории на восемь частей с населением по одному миллиону в каждой. В каждой из них создавался общественно-культурный центр, обеспечивалось сбалансированное соотношение трудовых ресурсов и мест приложения труда, создавалась система предприятий культурно-бытового обслуживания населения.Большая спортивная арена Центрального стадиона имени В. И. Ленина. Церемония открытия XXII летних Олимпийских игр. Делегация СССР, 1980 год.

Центральная планировочная зона охватывала исторический центр столицы, ограниченный с юга малым кольцом Московской железной дороги, с севера – ветками, соединяющими вокзалы.

Северо-Западная зона формировалась вокруг Химкинского водохранилища и его парковых территорий, объединяя Тушино, Химки – Ховрино, улицы Октябрьского Поля, Песчаные улицы и др.

Северная зона складывалась вокруг ВДНХ и Ботанического сада, включая Дегунино, Лианозово, Отрадное, Медведково, Бабушкин, Ростокино, район Копытовки и др.

Восточная зона объединяет жилые массивы вокруг Измайловского парка, Гольяново-Черницыно, Богородское, Перово, Новогиреево.

Юго-Восточная зона создалась вокруг Кузьминского парка, Грайвороново, Печатников, Люблино, Курьяново, района Южного порта.

Южная зона определялась по обе стороны Царицынского парка, вдоль высокого берега Москвы-реки с включением Нагатино, Царицыно, Коломенского, Ленино-Бирюлево, Москворечья, Загорья, Орехово-Борисово.

Юго-Западная зона консолидировала застройку вдоль Ленинского проспекта и окружающие Битцевский парк Черемушки, Беляево-Богородское, Зюзино, Волхонку, Чертаново, Теплый Стан.

Западная зона вобрала в свой состав Кунцево, Фили-Мазилово, Матвеевское, Давыдково, Очаково, Мосфильмовскую улицу, зеленое пространство между Поклонной горой и Волынским.

Планировочные зоны делились на 3-4 планировочных района по 300-400 тыс. жителей, а те в свою очередь на жилые районы по 30-70 тыс. жителей с соответствующей социально-бытовой инфраструктурой. В своих зонах жители могли работать, учиться, отдыхать, развлекаться. Таким образом столица представляла бы собой конгломерат из восьми мегаполисов со своими центрами тяготения, но объединенные одним общегородским центром – Красной площадью.

Исторический центр в пределах Садового кольца сшивался ансамблями площадей и магистралей. Предусматривалось создание ансамблей Октябрьской, Добрынинской, Таганской, Ленинской площадей, а также площадей Восстания и Курского вокзала. Их предстояло застроить административно-общественными зданиями, гостиницами и комфортабельными жилыми домами с магазинами и культурно-бытовыми учреждениями на первых этажах. В качестве примера предлагалось взять комплексно реконструированную в едином стиле Смоленскую площадь со зданием МИДа, гостиницей «Белград» и жилыми домами.

Вместе с тем городские власти позаботились о реконструкции исторических зданий в пределах Садового кольца, создав здесь девять заповедных зон общей площадью 350 га с особым градостроительным режимом (Китай-город, Арбат, Кропоткинская, Герцена-Воровского, Петровка – Кузнецкий мост, Кирова, ул. Богдана Хмельницкого – Чернышевского, Ивановский переулок, Заяузье, Замоскворечье). Здесь намечалось отреставрировать порядка 1800 зданий и 170 памятников.Строительство гостиничного комплекса «Измайловский» в Москве.

Согласно задумке разработчиков генплана, застройка внешней зоны Садового кольца высотками позволяла завершить объемно-пространственную структуру центральной части столицы, которая представляла бы собой колоссальную чашу диаметром 7-8 км с Кремлем посередине.

Кроме того, для обретения нового столичного облика здесь предстояло резко активизировать жилищное строительство.

За девятую пятилетку объем капитальных вложений в столице составил 13 млрд рублей, что на 35% больше, чем в восьмой. На эти средства в промышленности введено в эксплуатацию вдвое больше – 3 млн квадратных метров. Жилое строительство составило 26 млн квадратных метров, что позволило получить квартиры 2,3 млн человек. Строительство велось крупными жилыми массивами на свободных от капзастройки территориях. За счет комплексной застройки созданы такие жилые районы, как Чертаново, Вешняки-Владыкино, Беляево-Богородское, Тушино, Дегунино, Медведково и др. В середине 70-х площадь Москвы составляла 87,5 тыс. га. Протяженность линий метро выросла на 27 км и достигла 165 км.

За счет расширения инфраструктуры Северной и Восточной водопроводных станций и строительства Западной станции общая мощность столичного водопровода выросла в 1,7 раза. Норма на одного жителя составила 720 литров в сутки.

Для «брежневской архитектуры» 1970-1980-х годов свойственен отказ от советского функционализма и конструктивизма 60-х. В конце 70-х годов возрождается интерес к модернизму с постепенным переходом к постмодернизму.

«70-е годы не привели к появлению каких-то общих стилистических тенденций, выравнивающих направление поисков. Для «культурного климата» десятилетия было характерным возрождение интереса к национальным традициям, «связи времен», к поиску корней современной культуры в истории. Этот интерес не перерастал в попытки вернуться к прообразам, данным классическим наследием, как это было в конце 40-х – начале 50-х годов. Однако в той или иной форме вопрос о месте нового в непрерывности развития культуры и в сложившейся системе городской среды ставился неизменно. Различие подходов к этой проблеме во многом определяло широту стилистических поисков. Нашло в ней свое отражение и реально сложившееся разнообразие культурных тенденций. В конечном счете своеобразное «многостилье» само по себе стало признаком времени», – пишет доктор архитектуры, профессор, академик РААСН Андрей Иконников.

Наглядными примерами стеклянных призм «брежневской архитектуры» в столице стали «вставные челюсти» высоток на улице Калинина (Новом Арбате), здание СЭВ, здание Совета Министров РСФСР на Краснопресненской набережной (нынешний Белый дом) по проекту знаменитого создателя гостиницы «Россия» Дмитрия Чечулина, здание ТАСС на площади Никитских ворот, АПН «Новости» на Зубовском бульваре, Министерство обороны на Арбатской площади, Дворец Съездов в Кремле, гостиница «Интурист» на улице Горького, институт «Гидропроект» на Ленинградском проспекте, новое здание МХАТа, цирка на проспекте Вернадского и др.

Доктор исторических наук, профессор Василий Цветков утверждал, что эти здания в конструктивном плане были очень просты – параллелепипед с мощным горизонтальным стилобатом в основании. Характерными их чертами стали стеклянные фасады и вертикальное членение каркаса с ячеистой структурой.

Однако наиболее знаковыми для той эпохи общественными сооружениями Москвы оказались спортивные объекты Олимпиады-80. В СССР, не проводившем к этому времени никаких крупных международных соревнований подобного уровня, не было ни опыта возведения сооружений по международным стандартам, ни масштабных объектов. Даже крупнейший в Восточной Европе Центральный стадион имени Ленина в «Лужниках», вмещавший 103 тыс. зрителей, не соответствовал требованиям МОК. То есть пришлось фактически с нуля строить огромный спорткомплекс «Олимпийский», гребной канал и велотрек в «Крылатском», конно-спортивный комплекс в Битце, Олимпийскую деревню, гостиницу «Космос». Кардинальной реконструкции подверглись стадионы в Киеве, Ленинграде, Минске (на них проводились предварительные матчи олимпийского футбольного турнира), «Лужниках», телецентр «Останкино», аэропорт «Шереметьево-2».

По мнению Иконникова, необходимость обеспечить наилучшие условия для проведения соревнований и для многочисленных зрителей определила их общие черты. Контрастную композицию олимпийских зданий обусловило сочетание огромных – в сравнении с привычными величинами – пространств и сложных систем небольших обслуживающих помещений. Большепролетные конструкции с их крупным масштабом и характерными очертаниями определяли главный архитектурный мотив таких построек и их рационалистический характер (который, впрочем, издавна стал почти непременной чертой своеобразного стиля, сложившегося в крупных спортивных сооружениях). Инженерно-конструктивные достижения играли здесь особую роль. В этой области одной из главных новинок стало использование тонких металлических мембран для перекрытия огромных пролетов.

Олимпийские объекты специально сконцентрировали в отдельных зонах: «Лужниках» (Центральный стадион), спорткомплексы на Ленинградском проспекте (стадионы «Динамо», ЦСКА, Юных пионеров и «Крылья Советов»), «Крылатском» (гребной канал, велотрек и кольцевая дорога для велогонок), Измайлово (плавательный бассейн, демонстрационный зал), Сокольниках (Дворец спорта, крупнейшие в стране легкоатлетический и футбольный манежи).Строительство спорткомплекса «Олимпийский».

Для того чтобы к ним было сподручнее добраться, серьезную реконструкцию прошел столичный метрополитен. На станциях перед спортсооружениями даже перевели эскалаторы на повышенную скорость – с 0,75 м/с до 0,94 м/с. Кроме того, была обновлена вся информационная система метро, установлены световые табло, указатели на русском и английском языках. На станции «Площадь Революции» – центральная справочная, на остальных станциях – посты информации, где была представлена схема метрополитена с названиями станций, написанными латинскими буквами, правила пользования метрополитеном на русском и английском языках, справочный телефон. Набрав номер 21, пассажир получал ответ на русском языке, 22 – на английском, 23 – на французском, 24 – на немецком, 25 – на испанском. Установлено было более 100 справочных телефонов.

Наибольшую сложность представляло строительство спорткомплекса «Олимпийский» на проспекте Мира, где уклон местности определил 11-метровый перепад высот при его возведении. Архитекторы Михаил Посохин, Борис Тхор и Леонас Аранаускас (получили Ленинскую премию за него) сумели четко разделить уровни, предназначенные для подъезда и стоянки автомашин и для пешеходов, которые не пересекались с направлениями движения зрителей и спортсменов. Более того, им удалось добиться универсальности функционирования сооружения, которое не стало «белым слоном» после Олимпиады, а работало и как концертный, и как выставочный зал, и как спортивный комплекс.

Особый интерес у специалистов вызывали велотрек в Крылатском (архитекторы Нина Воронина, Александр Оспенников и Алексей Воронцов) за свою необычную встроенность в живописный пейзаж спортивно-оздоровительной зоны на берегу Москвы-реки, соседствующей с Серебряным бором и Филевским парком. А также Дворец спорта «Измайлово» на Сиреневом бульваре (архитекторы Игорь Гунст и Николай Смирнов), покрытый тонкой металлической мембраной, за свой удачный симбиоз с соседним комплексом Государственного центрального института физической культуры, построенным в первой половине 70-х годов по проекту архитектора Бориса Иофана.

Основу Олимпийской деревни составил масштабный гостиничный комплекс «Измайловский» из пяти 30-этажных корпусов, который разместил сразу 10 тыс. гостей. По мнению Андрея Иконникова, при масштабе, соизмеримом с небольшим городом, комплекс был создан как целостный организм, в котором оказались гармонично связаны между собой функции временного жилища и культурно-бытового обслуживания. Его система включала общественные учреждения, тоже соизмеримые с городским центром. Была найдена ясная, выразительная пространственная композиция, учитывающая и сложившийся характер окружения (соседство парка и древнего ансамбля Измайлово), и перспективы развития в ближайшем будущем. Его создатели, группа архитекторов под руководством Дмитрия Бурдина, нашли эффектный прием зримого выражения неразрывного единства крупных, физически раздельных объемов – все корпуса ансамбля образуют как бы лопатки колеса гигантской турбины, насаженного на незримую, но ясно ощущаемую вертикальную ось. Характер окружения обусловил асимметрию этой системы – севернее центра композиции два 30-этажных корпуса соединены связкой, что увеличивает фронт по оси «север – юг», лежащий против красивейшей части Измайловского парка с цепью прудов и живописным ансамблем XVII-XIX веков.

Среди олимпийского гостиничного комплекса столицы выделялся модернистский отель «Космос» – результат творчества советских и французских архитекторов. Его высотная часть образовала 27-этажный полуцилиндр, который своим вогнутым фасадом создавал мощную ось, обращенную в сторону ВДНХ. Как объект, замкнутый в себе композиционно, гостиницу «Космос» выделяли как отмеченную «тем особым характером, который всюду присущ отелям международного класса, здание осталось обособленным явлением в московской архитектуре на рубеже 70-х и 80-х годов».

Как подчеркивалось в «Истории советской архитектуры», «создание олимпийского комплекса Москвы стало впервые в истории мирового градостроительства органичной составляющей в реализации генерального плана развития города. Причем необходимо особенно подчеркнуть, что олимпийское строительство в Москве не создало никаких диспропорций в развитии города, в течение всех лет подготовки объем жилищного строительства осуществлялся в соответствии с генпланом. В области же спортивного строительства было достигнуто значительное опережение нормативных сроков, поскольку необходимость готовности олимпийских объектов не позднее начала Игр позволила городу сразу получить целую сеть сооружений высшего класса, отвечающих требованиям международных спортивных федераций и МОК».